2021: итоги года (часть вторая), десять лучших портретов и жанровых фотографий.
Продолжаю свой рассказ о своих приключениях в 2021-м.
В июле мы провели два вечера на побережье Татарской бухты с
Лёшей и
Аней, которые приехали в отпуск из Архангельска, а также с
Виталиком, Севилей, Катей и
Юрой. В тот месяц прошли сильные дожди, и нас донимали комары: выходишь из палатки на минутку, а в нее влетают штук пятнадцать. Приходилось убивать, но нежно, чтоб не запачкать кровью новенькую палатку. Июль стал временем классных летних съёмок с
Катей – в Любимовке, когда мы нашли в гараже ностальгический советский купальник её мамы и использовали как реквизит; на Солнечной тропе, в сумерках, с фаерами. Фотографировал
Юлю с велосипедом при свете звёзд; вёл ночные съемки на Бакле с
L.,
Викой и Денисом. На летний шабаш в Любимовке к нам приехал
Володя из Симферополя, привезя к костру восхитительный неординарный ром. Мы жги костёр на вечернем пляже под старые песни Зимовья Зверей, которые я внезапно открыл для себя этим летом.
В августе случился традиционный летний поход с Полуниными, в этот раз на две ночи. После героического похода Нонна с Лёшей окрестили меня Торином Дубощитом, а я вдруг осознал, что нас было четырнадцать человек – столько же, сколько туристов и в «Хоббите» профессора Толкина (тринадцать гномов и один хоббит). Назову всю компанию: Андрей,
Марина,
Нонна, Лёша Полунины,
Лилия с сыном Даней,
Антон с дочкой Алисой,
Марина с дочкой Катей, Катя Дубровина,
Даша с сыном
Ваней. Мы шли на место первой ночёвки в темноте, умывались в тенистом гроте, встречали рассвет над Качинской долиной; к нам в гости приходила лиса, подарив детям неизгладимые впечатления.
Я прощался с летом под огромными буками Большого каньона, поджаривая куриную грудку на веточках кизила; обожаю осень, но в первый раз мне хотелось, чтоб это лето не заканчивалось.
В этом году сентябрь не стал четвёртым месяцем лета, море быстро остыло, но мы с
Колей и
Леной успели погулять по тропам мыса Айя и заброшенным пляжам Кацивели. В конце месяца я улетел в Москву и провёл там несколько дней с друзьями. Я всегда относился к этому городу с неприязнью, справедливо считая его циничным, жёстким и слишком быстрым, но в этот раз смог увидеть и светлую его сторону. Меня покорили ритмы аэропорта, метро, МЦК, пригородных электричек.
Октябрь – мой любимый месяц. Мы встретили его со
Славой и Колей на нижнем плато Чатыр-Дага, фотографируя оленей и косуль, заглядывая в пещеры. Потом заночевали со Славой и
Денисом на Биюк-Синоре, над ночными облаками. Продолжили с
Юрой и Леной, а также прекрасным собакеном Гоголем в походе на Южную Демерджи. Мы тогда шли ночью в плотном тумане к костру, который разжёг Стас Платонов у секретного родника на Джурле; наслаждались морем облаков у скал Аватар. В конце октября я снова слетал в Москву, гулял по солнечным тропинкам парков с
Андреем,
Катей и Катей, поднялся, наконец, на Воробьёвы горы к зданию МГУ, в котором школьником так горячо мечтал учиться.
Ноябрь мы со Славой начали на горе Седам-Кая, охотясь с супер-телевиком на белоголовых сипов. Посреди голого леса стояли одинокие жёлтые и оранжевые деревья, и это было очень красивое зрелище. Через неделю мы со Славой отправились в окрестности села Ворон под Судаком, организовав фотосессию с участием
Алисы и её дочки Дианы у красивого заброшенного дома с черепичной крышей, который стоял посредине виноградника. Ещё через неделю мы с Антоном и
Таней ночевали на вершине Перчем и наблюдали красивый рассвет над Судаком.
В ноябре на ЛитРес вышла моя первая книга «Цветы Тирке» https://www.litres.ru/vladimir-mihaylovich-gvanovskiy/cvety-tirke/, фрагмент которой мне приснился на койке «Изумруда» и которую я писал почти год. Моим читателям больше понравилась её первая часть, посвящённая юношеским переживаниям героев и студенческому общежитию.
Месяц завершился отличным вечером в гостях у
Марата, в баньке – с песнями под гитару, холодным пивом и скумбрией горячего копчения.
Декабрь – месяц подведения итогов, в декабре я обычно обрабатываю все «хвосты», стремясь войти в новый год без долгов и необработанных фотографий, но в этот раз сложилась замечательная съёмка с
Ритой за сбором хурмы. Мы шли на совершенно другую локацию, проходя мимо этого невероятно пахнущего дерева, старой стремянки и соседнего дома, образовавшего в расфокусе уютную «пирамиду»: дальше не идём, мы уже на локации!
Немного об отобранных фотографиях.
«Мамин купальник»: пример того, как найденная в гараже старая вещь может органично смотреться на современной девушке и вызвать ностальгию по старым добрым временам. Ищу ретро-вещи дня новых съёмок!
«Инжир»: всегда хотел поснимать с этой точки, и всегда на ней стояли чьи-то палатки. Ура, место свободно, свет нежный, можно снимать.
«У церкви стояла карета»: оформление некоторых церквей подчас забавно. Так, в храме-маяке Малореченского я видел знаки зодиака под куполом (возможно, уже закрасили) и дельфинов на полу. А на входе в церковь Архангела Михаила – рыба-кит, взгляд которой устремлён на входящих! В данном случае – на мужчину, приехавшего на странном современном агрегате.
«Закатные силуэты»: экспериментальное фото, сделанное на супер-телевик. Смысл снимка для меня до сих пор туманен, а вот формой я доволен.
«Вербное воскресение»: удалось заснять реакцию девочки на традиционное окропление священником.
«Мам, вот понаехали!»: в Крыму всё больше блогеров, которые охотятся за красивой картинкой. Обычно наши пути не пересекаются – я стараюсь не снимать днём, но бывают и исключения. На фото: реакция Тони и Дианы на подъехавшую компанию инстаграмщиков.
«Декабрьский сбор хурмы»: обожаю фотографировать портрет на светосильную 35-ку. Этот объектив позволяет рассказать историю в кадре и не даёт искажений. А ещё на руку был тёплый декабрь – не нужно снимать в шубе!
«Каникулы Бонифация»: в тот день я фотографировал Николая и на цифровую камеру, и на плёночную. Цифровые снимки мне понравились, и я совершенно забыл, что снимал на плёнку с другого ракурса. Ведь если у меня дубли, можно плёнку сварить! Я вообще не был уверен, что получится хорошо, потому что у меня была заряжена Foma 200, которую я экспонировал как 100 единиц исо и собирался делать pull при проявке. Короче, особо не переживая о результате, я закинул катушку в кипящий раствор лимона, а потом проявил. Все дубли, кроме одного, оказались неудачными, но этот один кадр в итоге был опубликован в одном из пабликов, вызвал споры, осуждение, одобрение и вошёл в мой личный топ.
«Камлание»: на снимке запечатлён танцующий человек в луче, и луч как бы проявляет из небытия острые скалы, оказавшиеся на границе света и тьмы. Фотография получилась случайно, я не видел этот сюжет в видоискателе: возникший луч есть следствие несовершенства советского Гелиоса-81Н, просветление который совершенно неспособно держать контровый свет. Но, как мы иногда видим, техническое совершенство – не всегда залог хорошей фотографии.
«Цветы Тирке»: когда я заканчивал работу над книгой, я поделился грустью с Мариной Полуниной, что не могу найти художника для её оформления. А Марина мне говорит: «А зачем тебе художник? Возьми один из своих снимков!» Я подумал, что это резонно, только старый снимок искать не стал, а придумал сюжет для фотосессии, который мы тут же осуществили с друзьями в горячо любимом балаклавском доме.
Хороший был год. Все идеи, задумки, планы никогда не реализовались без вас, мои друзья. Без вас они и не имеют смысла. Спасибо вам за любовь и кайф совместного пути. В новом году – продолжим!
2021: итоги года (часть первая), десять лучших пейзажей и снимков дикой природы.
Мой 2021 год удался на события, впечатления и эмоции. Самое время [раскурить сигару, налить в бокал бурбон] всё вспомнить и подвести итоги!
Итоги года будут в двух частях: сначала первое полугодие и пейзажи с дичью, потом второе полугодие, портреты и жанровая фотоохота.
В первых числах января я осознал, что болен не обычным ОРВИ, а коронавирусом. Сначала лечился на дому, но понял, что самостоятельно не выкарабкаюсь и с третьей попытки уехал на скорой в ковидарий «Изумруд» в Ласпи. Там я провёл почти три недели – перед огромным стеклянным окном, за которым росла пальма, припорошенная снегом, а за пальмой высилась вершина Куш-Кая. С мерзкой болезнью, душившей кашлем и мгновенным изменением температуры, помогал бороться не только вид из окна. В ковидарии было очень смешно. Помню, как вышел первый раз на улицу после недели на койке, чтобы сделать рентген в передвижном аппарате: на улице мороз, под ногами лёд, я иду, как зомбарь, на негнущихся ногах к КАМАЗу с красным крестом на кабине. А нас, ковидных зомбаков, охраняет здоровенный медбрат в химзащите – стоит, скрестив руки, смотрит, как мы ползём по льду, и у него на спине огромная надпись маркером: «АЛЛА». Видимо, когда костюмы пришли на склад, медработники их подписали, а после стирки перепутали!
Лежать три недели в больнице – непросто, и мне очень помогли душевным участием родители, сестра, племянницы, родственники и друзья.
Юра, Ира и
Слава привозили мне продукты,
Таня присылала электронные книги. Эпичным было и возвращение из ковидария – за мной приехал
Паша, и мы ехали ночью по пустой обледеневшей дороге под бодрую музыку, и лобовое стекло заметал снег.
Потом началось длительное восстановление после болезни. Я побывал на Алупка-Исаре, у заледеневшего водопада Учан-Су – с Юрой, на Кыз-Кермене и Тепе-Кермене – С
L., в каньоне Баги, на горах Караул-Оба и Алчак – с
Андреем и
Катей. Фотографировал любимую сон-траву на Чардаклыке и Чилтер-Мармаре. Над Танковым удивлённо рассматривал с
Вадимом фотогеничных улиток, пожирающих цветы плодовых деревьев. Гулял в штормовую погоду по вершине Календы-Баир с Таней и Ирой. В апреле мы с друзьями слетелись на традиционный весенний шабаш – на плато Кыз-Кермен, в густой туман, к жаркому костру, пиратскому рому и восхитительным соленьям в стеклянных бутылях, которые притащил Славик.
Не обошлось и без традиционного майского похода в мои любимые места – на вершину Емула-Кая, откуда мы наблюдали победные салюты по всему Крыму, и гору Умер-Чабан-Аланы, на которой мы нашли голубые яйца дрозда. Также в мае мы с
Денисом и
Стасом ночевали на горе Чуваш-Кой, взобравшись на неё с тяжелыми рюкзаками, и наслаждались закатным солнцем, отражавшемся в водах водохранилища.
В июне на Авито я купил итальянский фотоувеличитель Durst и впервые со студенчества печатал фотографии вручную при свете красного фонаря, показав магию тёмной комнаты племяннице Полине. С
Колей и
Леной попал в жуткий ливень на хребте Орта-Сырт над Весёлым, когда за полчаса все низины превратились в топи, а моя новая палаточка Naturehike не пропустила и капли воды. С
Женей сделал увлекательную съёмку на белой лошади в Учкуевке, с Колей раскрыл образ Бонифация на каникулах. Плёнку, на которую был сфотографирован Николай, я потом успешно сварил в растворе лимона – получился film soup.
Продолжение – следует!
Немного об отобранных фотографиях.
«Рыбалка романтика»: фотографу недостаточно полагаться на свои ощущения, иногда нужно и посчитать, и просчитать. Например, я знал, что солнце будет садиться правее мола 25 августа – если точкой съёмки выбрать Солнечные часы на Приморском бульваре. Прихватив Nikkor 200-500 и попросив у
Михаила телеконвертер 1,4х, я занял нужную точку и ждал. Я надеялся на яхту, самолёт или компанию зевак, но мол был пуст. И буквально за несколько минут до того, как солнце коснулось воды, на край мола вышел рыбак и закинул удочку. Тебя-то я и ждал, дорогой!
«Лунное море»: я обычно не снимаю ночью, когда на небе сияет луна – она засвечивает небо, звёзды становятся не видны. Поэтому в тот августовский вечер я не взял с собой штатив. Пошёл в туалет, увидел лунную дорожку у скалы Парус и понял, что передо мной именно такой вид урочища Аязьма, как я чувствую его и люблю. Пришлось вместо штатива использовать огромный камень и взгромоздить на него камеру.
«Заповеди сон-травы»: я ходил по краю плато Чилтер и искал такой цветок сон-травы, который можно совместить с закатным солнцем. Да ещё чтоб цветок был «жирным» и свежим! Наконец отыскал и снял, причём только при отборе материала увидел, что цветок стал напоминать проповедника с нимбом, поднявшего руку. От аллюзии меня пробрало, потому что сон-трава – это мощное успокоительное, и если заварить цветы и принять слишком много настоя, то можно и не проснуться. От религии у некоторых людей, к сожалению, бывает подобный эффект. Я ходил с этой мыслью несколько дней, а потом какой-то чудачок написал в паблике, что я цветок фонариком подсветил. Чё?!
«Огненная маска над горой Сокол»: просто фото огненной маски над Судаком, в год коронавирусной истерии по всему миру. Ничего особенного, идём дальше.
«Улитка и цветок»: никогда раньше я не видел улитку-эстета, но она существует, вот вам фото-факт. Любуется цветами, а потом пожирает их.
«Прыжок»: оленей и косуль на Чатыр-Даге живёт великое множество. Как модно теперь писать, «природа настолько очистилась». Чушь лютая, природа в Крыму очистилась, пожалуй, только от туристов, поэтому олени и обнаглели, скачут себе через можжевельники ползучие.
«Жизнь под радаром»: обожаю чаек и их пофигизм, радуюсь, что их личная жизнь стала доступна моему объективу.
«Облачный шторм»: я мечтал сделать этот снимок несколько лет, и, наконец, в этом году получилось. Хочу ещё облачного шторма, и как можно скорее!
«Осень в Долине привидений»: в этом снимке есть фишка. Дело в том, что под Демерджи развернулось бодрое строительство, и за восхитительными фигурами выветривания проступают недостроенные дома и строительный мусор. В тот день природа мне помогла и закрыла всё безобразие голубым облаком. Природе – респект.
«Игра белоголовых сипов»: я не специалист по птицам, но точно знаю, что на фото видны белоголовые сипы, самец и самка. И кажется мне, что у них любовь. Первый раз такое вижу – любовь птиц-падальщиков, восхитительно. На этой позитивной ноте сегодня закончим!
