Населенный пункт: Москва Родной город: "Москва" Семейное положение: не указано Страна: Россия Университет: МГУ Факультет: Институт стран Азии и Африки Работа: 37228841, Должность: man with a camera
Твой вундеркиндыш вырастет, а тот,
кто выйдет победителем…
Не важно.
Мне пять.
Я головой наоборот
стараюсь засыпать в пятиэтажной
хрущёвке, как в кабинке колеса-
аттракциона с запахом резины...
Мне снится:
я — «Малыш», парящий в небесах
над крышами построек Хиросимы.
Твой вундеркиндыш вырастет, и там,
куда мы переедем, —
меньше дыма.
Я узнаю квартал по проводам,
гудящим на своём, непроводимом.
Москва живёт, и я в ней – нелюдимый
дошкольник.
Цесаревич.
Мотылёк.
А хвост кометы чертит в небе длины,
Медведицу разрезав поперёк.
Твой вундеркиндыш вырастет, и тем
не опровергнет, а, скорей, докажет
отлаженность вселенских подсистем…
Кто выйдет победителем — не важно.
Мне пять.
Я набираю высоту
и упиваюсь этой высотою.
Твой вундеркиндыш вырастет, и тут
он выйдет
и закроет за собою.
Сегодня осень.
Не перечеркнуть;
не выключить; не выспаться с комфортом.
Термометру не требуется ртуть,
когда на нём табло аэропорта.
Я как мужчина скуп на чудеса,
но как поэт не стою оправданий.
Москва тебя сажает на Сапсан –
и через часовые пояса
куда-то, где ни проводов, ни зданий,
ни часа пик, ни... даже часа «Ч»...
Нормандия? Киото? Индиана?
Ты дремлешь у кого-то на плече,
пока мне кирпича на кирпиче
не остаётся!
Порты, автобаны,
вокзалы, терминалы - просто брешь!
И только расстоянья преумножив –
Лопатино, Манчестер, Будапешт –
Одно и то же.
Всё одно и то же.
ты – ливингстон.
и каждое крыло
цепляется. царапает. мешает.
решётки в окнах, толстое стекло –
так и живём, застряв меж этажами.
ты только не смотри так тускло вдаль:
глаза, как молоко, вот-вот свернутся.
который год друг друга нам не жаль,
но жалко уронить на кафель блюдце.
не развернуться среди тех и тех
помех, препятствий, сложностей, законов.
нас выжили,
над нами взяли верх.
хоть мне твоя летучесть не знакома,
но кто-то копошится за душой,
и я с тобой сыграю в оригами...
над пропастью во ржи журавль меньшой
стартует холостыми рукавами.
и вот уже, взяв крохотный разбег,
став невесомым, как бумажный аист,
над городом картонным
человек
почти летит,
почти что улыбаясь...
и пропасть улыбается в ответ.